Дерево жизни расцветает

к Рождеству

28 лет жизни Зинаиды Андреевны Толстовой связано с храмом Рождества Христова. 20 октября ей исполнилось 90 лет! Многая и благая лета нашему юбиляру!

Мы с корреспондентом нашей газеты Ольгой Рудаковой в посёлке Каолиновый. Узкая дорожка ведёт нас под горку, прямо к прижавшемуся к лесу дому. Никаких заборов, только низенькая калитка. Хозяйка выходит навстречу – заждалась. Повод у нашей встречи очень радостный: Зинаида Андреевна Толстова совсем недавно отметила свой 90-летний юбилей! Эта невысокая улыбчивая женщина вовсе не выглядит на столь представительный возраст. Мы проходим через внутренний крытый двор в огород – всё уже прибрано, кусты заботливо обвязаны и пригнуты к земле, нигде ни травинки, ни листика. Слева симпатичная рубленая банька на зелёной подстриженной лужайке, за забором лес – вековые сосны, словно янтарные свечи, возносят зелёное пламя к небу. В огороде Зинаида Андреевна ещё управляется сама, конечно, помогают внуки, но и её труда в эти грядки вложено немало. Мы проходим в уютный дом, видно, что он перестраивается — стараются дети. Хозяйка приглашает посмотреть комнаты: «Вот это моя комната, здесь новая кухня…». Мой взгляд цветовода-любителя задержался на пышных зеленых горшечных растениях на подоконнике.

– Это цветущий каланхое – дерево жизни, «живое дерево», оно всегда расцветает в Рождество, – ответила хозяйка на мой молчаливый вопрос. – А это мой уголок, – подводит нас к полкам с иконами Зинаида Андреевна.

Возле горящей лампады книги и молитвословы, на стене множество икон.

– Это Евангелие 1860 года, – бережно протягивает она книгу, – давайте почитаем.

Мы открываем пожелтевшие от времени страницы на посланиях апостолов… Трудно представить, сколько людей трепетно держали его в руках.

– А в этом молитвослове есть такие молитвы, что не захочешь, да заплачешь, они так и называются «слёзные», на среду и на пятницу.

Мы читаем вслух одну из покаянных молитв, она действительно нас трогает до глубины души. Молитвослов, и правда, очень необычный, называется «Православная Седьмица», с духовными наставлениями схиигумена Саввы. Вот какие ежедневные правила предписывает он: «быть во всем справедливым и беспристрастным до мелочей», «никогда, даже шутя никого не обманывать», «быть бескорыстным даже в мелочах», «искать случая, где только можно, быть полезным»...

Мы с интересом изучаем надпись на обложке в надежде встретить где-нибудь такой же молитвослов в церковной лавке.

Хозяйка приглашает нас за стол. Все угощения готовила сама: и салат, и соленья, и горячее. Как же всё вкусно! По нашей просьбе Зинаида Андреевна начала рассказ:

– Моё детство прошло в деревне Ключевская, в Башкирии. Знаете, какая там красота! Поля зверобоя, девясила, пчелы летают, гречуха цветёт.. А воздух – не надышишься!..

У моих родителей к моменту моего появления на свет, уже родились три девочки, но они умерли, не дожив до года. По совету священника церкви Казанской Божьей матери, в которой мама пела на клиросе, меня назвали Зиной в честь святой, надеясь, что я, как и она, буду врачевателем.

До коллективизации 1938 года мы жили хорошо: до 18 ульев у нас было, две коровы, много земли – луку помногу сажали. Когда власти все отняли, плохо стало. Родители всегда на работе, жить стали почти впроголодь: земли только 6 соток оставили. В 1937 сгорел храм, а вместе с ним и мои метрики. Меня записали, что родилась я 7 ноября. Только после выхода на пенсию, я сделала запрос в архив и узнала, что день моего рождения 20 октября. И с радостью перенесла свой день рождения...

Первые три класса я училась в своей деревне, а затем в Покровке, за 8 километров от дома. Жила на квартире, домой приходилось ходить часто пешком или на лыжах. Иногда было страшно, особенно зимой: тогда волков много водилось. В 1941 году я закончила 8 классов. Войны никто не ждал, всё случилось неожиданно. Отец вместе со всеми мужчинами деревни ушел на фронт. От него мы получили всего два письма в январе 1942 года, и в каждом он писал, обращаясь ко мне: «Ты, Зина, самая старшая, помогай маме и бабушке, смотри за младшими». О себе писал мало, беспокоился о нас.

В 1942 году по направлению колхоза я поступила в Юматовский сельхозтехникум, в 100 км от дома, стала учиться на пасечника. Было мне всего 15 лет. За годы войны пережито много: голод, холод, одеть и обуть было нечего, калоши “по ноге” за модельные туфли считались. Помню, как зимними вечерами мы с подружками вязали для фронтовиков рукавицы с указательными пальцами, чтобы на курок удобно было нажимать, шили кисеты, рубили табак, сушили картошку… В 1943 году мой брат умер от менингита. Вот фотография с его похорон – видите, мы как бомжи одеты, все измождённые. На женщинах в войну пахали: запрягут их в плуг, и они, полуголодные, еле ходят до ночи в поле, а с рассветом уже снова на работе.

По распределению я попала в Свердловскую область, в Сажинский район, но по болезни (меня подкосила малярия) уехать туда не смогла. В те времена дипломы отправлялись по почте к месту назначения, поэтому свой диплом я так и не увидела.

Вскоре судьба связала меня с Кыштымом: врачи советовали мне сменить климат. Летом к нам в гости приехал мамин брат из Кыштыма — Семен Васильевич Маточкин, он забрал меня с собой – все-таки город… Он был шофером, возил директора завода «Шлифзерно». Я устроилась работать ученицей в расчетный отдел. Мы жили на кварцевой фабрике, в знаменитом красном доме на территории завода. Дядя Сеня забрал меня, не выписав из деревни, поэтому у меня даже карточки на хлеб не было, и мы жили на одну-единственную карточку вдвоём. У нас была балалайка, голодные – не голодные, а мы пели!

Помню, как соседи познакомили меня с моим будущим мужем, Николаем Ивановичем Булаевым, он только год как с войны пришел, был танкистом, войну закончил в Праге, на 11 лет старше меня. Взрослый, состоявшийся мужчина и я, двадцатилетняя девчонка. Сговорившись, решили ехать к маме на мою родину. Дома нас встретили, мама благословила, а бабушка забеспокоилась, что я основалась жить в Кыштыме. Этот город ей был знаком непонаслышке, народ не нравился. Все дело в том, что когда-то она шла пешком в Верхотурье поклониться праведному Симеону, проходила и Кыштым. На ночлег ее никто не пустил, воды напиться дали, но кружку выкинули, с тех пор она его «нечёсаным Кыштымом» называла. Но все уже было решено. Мама благословила нас иконой Божией Матери, той самой, которой когда-то родители благословили их на брак. Видите, внутри кивота веночек липовый, – обратила она наше внимание,– это настоящая семейная реликвия, ей почти 150 лет! В этом веночке моя мама венчалась и выходила замуж – это её свадебный венок! Теперь вот уже 70 лет живу в Кыштыме...

Прямо с вокзала мы прибыли за свадебный стол. Своего мужа я путем-то и узнать-то не успела. А он был военным человеком: перед Отечественной ушел на действительную службу, потом – освобождение Западной Украины от польских панов, прошел всю войну, ранения имел. Все это наложило свой отпечаток на его характере: горяч был, вспыльчив, надо было приспосабливаться, уживаться. Но работы никакой не боялся, все умел делать, серьезный такой. Да и наша разница в возрасте всегда чувствовалась – относился он ко мне равно как к маленькой: мог шлёпнуть меня ремнём или в доме закрыть. Работал мой супруг слесарем-сборщиком буровых лебедок, которые шли на экспорт. Требования к качеству продукции были очень высокие. Вот он и оставался часто после работы, а я носила ему ужин. И если он сдаст продукцию отличного качества, то получал надбавку 25% к зарплате, это ощущалось на нашем семейном бюджете.

В 1949-ом году карточки отменили, но мы записывались и стояли в очереди по 2 дня. В руки давали по килограмму, то есть не просто булку, а с довесочком. Мы обычно за хлебом со свёкром ходили… помню, я, беременная, иду домой и ем эти довесочки, как конфетки. Долго потом хлеба наесться не могли. Вскоре у нас народился сын Анатолий. Помню, как принесла его крестить в храм и просила, чтобы нигде не записывали: тогда строго с этим было, проверяли списки в храмах, потом вызывали к начальству, наказывали. Помню, пол тогда в храме был покрыт плиткой ПХВ, она вся задралась, а еще чугунные плиты были настланы. (Позже, при отце Николае, пол перестелили плиткой и мне посчастливилось в этом участвовать).

Работать супруг меня не отпускал, хотел, чтобы «дитё» росло с матерью. «Какой же я мужчина, – говорил он, – если не сумею содержать свою семью». Первое время после свадьбы мы жили у его приёмных родителей. Со свекровью дружно жили, а вот сын с отцом не всегда ладили, и потому решили отделиться – завод нам предоставил маленькую полуподвальную каморку, с крошечным окошком на улицу Калинина. В это время машзавод организованно принимал участие в так называемых займах, а Николай отказывался. Однажды, когда я принесла на работу обед, его начальник пожаловался мне, что не может уговорить супруга на «займ» и просил посодействовать. Я стала укорять мужа, а он ответил, что на «займ» в размере половины зарплаты он согласен, но весь заработок отдать не может: «А ты-то что будешь есть?». Но в результате всё-таки отдал… И в 1951 году этот «займ» выиграл 10 000! Огромные по тем временам были деньги! Мы сначала даже не поверили. На этот выигрыш мы приобрели дом, а ещё за 4 тысячи купили корову у тогдашнего начальника милиции. Корова у него была дорогая, удойная... Помню, мы отдали деньги, а бывший хозяин говорит: «Подождите, скоро придёт работница и подоит». Я ответила, что сама справлюсь… и надоила полное ведро! В тот момент мы поняли, что жизнь наладилась. У нас родилось трое детей: Анатолий, Сергей и Людмила. Есть такая поговорка: «Лучше семь раз сгореть, чем один овдоветь». Многое мне пришлось пережить на своем веку: переезжать из дома в дом четырнадцать раз, дважды гореть и дважды вдоветь. Тяжело было, не скрою, но вера и Бог не оставляли меня никогда.

Мы сфотографировали Зинаиду Андреевну на фоне образцово-показательного, брызгающего соком каланхое. Почему он цветет в Рождество? Может, чтоб порадовать хозяйку? Или чтоб петь и хвалить Господа своим цветением-ликованием, он цветет, а значит, готовится принести Ему плод. А может, рядом с таким человеком просто не может по-другому.

В чашках дымится чай, именинница подкладывает в наши чашечки угощения: «Попробуйте пирог с опятами».

– За грибами Ваши дети ходят или внуки?– поинтересовались на всякий случай мы.

– Нет, я сама хожу. Попробуйте еще капусту цветную – очень вкусная, остренькая…

Наша именинница снова погружает нас в воспоминания:

– У нас вся семья верующая была: мама на клиросе пела, тётя Маша в алтаре помогала священнику, бабушка Пелагея тоже очень верующая была. Батюшка в праздник был у нас в доме самый желанный гость.А в Пасху папа давал ему нашего коня Красавчика, и он по всей деревне ехал, и каждый что-нибудь батюшке выносил, гостинец какой-нибудь к празднику…

В глазах нашей собеседницы появляется светлая ностальгическая грусть. Вообще, Зинаида Андреевна из тех самых редких, прекрасных, тихих и кротких женщин, которых уже почти не встретишь, но такие и составляли понятие о Загадочной русской душе, которая из этой непостижимой кротости брала непостижимую силу.

– В церковной лавочке я стала работать в 1990 году, – продолжила Зинаида Андреевна, – с тех пор вся моя жизнь – в храме и с храмом связана. Надо ходить в храм обязательно, молиться. Недавно у меня в гостях были служители нашего Рождественского храма, поздравляли с юбилеем. Они мне подарили чудесную песню, и, взяв листок с текстом, тихим, чуть дрожащим голосом запела: «Богородице, Богородице матерь света, любви и добра...»

Немного погодя, уже звучало наше не очень стройное трио: «Всех скорбящих радость небесная, всех погибших взыскание вновь, и Невеста Ты неневестная, и печаль моя, и любовь…».

– Как я рада, что вы пришли, а писать про меня не надо, я и так «напылила».

Это она о своей книге воспоминаний «Жизнь – это вечность в миниатюре…», которую написала для детей и внуков, да и для всех нас, чтобы не забылось ничего из событий уходящего века.

– А этого чуда вы наверняка не пробовали, – произнесла чуть загадочно Зинаида Андреевна, – это особый напиток – настойка из солнечной ягоды. Я их в огороде выращиваю, санберри называются. Цены им нет, какие полезные! Столовую ложку в день надо принимать обязательно для здоровья – попробуйте, да у меня и мороженые есть….

Диковинные черные ягоды в горсти нашей гостеприимной хозяйки поблескивали, как камушки, ледяные кисловатые они сладко таяли во рту. Мы пробовали чудеса домашнего консервирования и виноделия, пили ароматный чай с иссопом…, было уже довольно поздно, но расставаться не хотелось. Зинаида Андреевна на прощанье одарила нас гостинцами, наградила иссопом и чабрецом. Мы прощались с хозяйкой и с домом, где дерево жизни расцветает к Рождеству, даря его обитателям надежду. Мы уходили, слагая в своих сердцах радостное тепло нашей встречи.

 Впечатлениями делилась

Ольга Горбанёва.

Краткие правила для жизни

(из молитвослова "Православная седьмица" с духовными наставлениями схиигумена Саввы)

1. Благодари Бога и его благодеяния за самую жизнь и за спасение от грехов.

2. Заботься иметь душевный мир, а для этого всё делай не спеша, с молитвой, как в живом присутствии Божием, но говори себе: «Может быть, живу последний день».

3. Всем старайся сказать и сделать что-нибудь доброе – это будет бальзам для них и на твои раны.

4. Терпи все обиды кротко, не осуждай обидчиков, говори себе: «Это мне за мои грехи прежние».

5. Никогда не унывай, если и погрешишь, – Христос пришел ради грешников

6. Терпи самое себя и свои слабости, не приходи от них в уныние, а смиряйся: Господь любит таких.

7. До конца дней считай себя недостойной благодеяний Божиих и даров благодати и на добрые дела не засматривайся: они от благодати, а не от наших подвигов. Всегда считай себя первым грешником и все спеши к благодати (причащение, св. вода и прочее) не как достойный её, а как к лекарству, с чувством глубокого смирения, покаяния и упования на милость Божию. Так великие грешники делались святыми.

8. Грехи и страсти отделяй от себя, относи их к демону и борись с ними молитвой, смирением, терпением – получишь мученический венец.

9. Враг наводит на грех через разные помыслы. Не беседуй с ними и не разбирай помыслов, избежишь и смущения. Беседуй с делами, с людьми, паче всего с Богом; сказано: непрестанно молитесь.

10. Всякую печаль и скорбь переводи на молитву и успокаивайся в Боге. Он спасёт и простит тех, кто кается.

Основа для спасения

(из молитвослова "Православная седьмица" с духовными наставлениями схиигумена Саввы)

1. Быть во всем справедливым и беспристрастным до мелочей.

2. Никогда, даже шутя никого не обманывать.

3. Быть бескорыстным даже в мелочах.

4. Искать случая, где только можно, быть полезным.

5. Во всех неприятностях судить строже себя и быть снисходительным к другим.

6. Никогда ни над кем не шутить и не насмехаться

7. О себе никогда ничего хорошего не говорить и забывать о себе для других

8. Более молчать, нежели говорить, выслушивать и по возможности избегать споров

9. Всегда стараться не быть праздным

10. Не горячиться, а если будешь чувствовать, что гнев так овладел тобой, что трудно преодолеть себя, то тотчас же замолчать и, если можно, уйти.

Много есть добрых чувств, но чувство негожести основное, коль скоро нет его, все не впрок!

11. Заучите сие хорошенько!