Ключи от Неба

В начале декабря, в первые дни Рождественского поста, состоялась хиротония Михаила Ивановича Чиркова. Он был рукоположен в диаконы, это так называемая первая степень священства. Таинство было совершено митрополитом Никодимом. По словам архиепископа Фессалоникийского  Симеона, «Рукоположение сообщает человеку власть и силу Создателя. Ибо Господь вручил им ключи от Неба».

Накануне этого судьбоносного события мы встретились с Михаилом Ивановичем, теперь уже отцом Михаилом, поговорить о предстоящем Служении. За спиной остались служба в Афганистане и 24 года учительского стажа, десять из которых - в качестве директора школы №4. Из учебного заведения на окраине города оно превратилось в одно из престижных: в кадетские классы ныне поступают дети на конкурсной основе.

- Как вызрело решение принять сан в наше апостасийное время? Хотя известно, что Вы давно служите в церкви: ведете воскресную школу, поете на клиросе, имеете высшее богословское образование...

- Когда стало известно, что игумен Иоанн (Хисматуллин) покидает наш храм, ко мне с этой идеей подошла староста Людмила Михайловна Шапранова, и я воспринял это как зов Господа.

- Лет десять назад в одном из интервью Вы сказали: в окопах атеистов не бывает. Вы пришли к вере во время службы в Афганистане?

- Приход к Богу очень таинственен, конечно, армия стала той точкой отсчета. Затем была учеба в московском Православном Свято-Тихоновском богословском институте, которая дала понимание Божественного откровения об устройстве мира. Чтение святых отцов... Наиболее близки мне труды Иоанна Златоуста и Игнатия Брянчанинова.

- Почти четверть века Вы провели в школе, чисто по-человечески тяжело было уходить?

- Я отношусь к этому как к определенному этапу своей жизни. Конечно, все, к чему прикладываешь душу, остается с тобой навсегда. Школьная среда, дети очень многое дают. Приходилось немало работать, но и отдача была соответствующая. Конечно, апостасийность времени чувствуется и в школьной среде. Идет духовная война, деструктивные процессы, имеющие место быть в современной системе образования, идут сверху, но многое еще держится на учителях, их опыте и знаниях. Но они уйдут... Иностранный язык сейчас, к примеру, изучают со второго класса, но если какому-то предмету часы добавляются, значит, у кого-то они отнимаются. Арифметика простая... Следовательно, хуже будут знать русский язык, родною литературу.

- Да и сама школьная программа претерпела существенные изменения. К примеру, в одной из школ города «изучается» стихотворение «Я люблю смотреть, как умирают дети». Представьте себе, у Маяковского действительно есть такое стихотворение, в нем же строчки и про «лысину купола и ржавый крест колокольни». Причем, если верить школьным стандартам, то тридцать процентов формирования программы отводится на усмотрение учителя. Как стало возможным, что учитель делает такой выбор?!

- В данном случае, ситуация вырвана из контекста. Не побеседовав с учителем, я бы не стал рассуждать на эту тему. Возможно, он хотел показать неоднозначность классика, драматизм его образа. Мы знаем поэта по заученным с детства стихам: «Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я - гражданин Советского Союза». Но, как выяснилось, были в его творчестве и совсем другие произведения. Вероятно, педагог учил школьников думать, анализировать, сравнивать... Другое дело, что и учителя, которые ныне приходят в учебные заведения, они тоже уже выросли и сформировались как личности в это апостасийное время. Жить в обществе и быть свободным от общества, как известно, нельзя...

Одна из причин организации кадетского класса — дегероизация школьного воспитания. Современные дети уже не знают, кто такой Александр Матросов, Алексей Маресьев...

На митинг, посвященный Дню памяти и скорби, в этом году пришло очень мало людей. Дело в том, что 22 июня пришелся на выходной день. Если в будни «массовку» организовывали школы, лагеря, то в «свободном режиме» на митинг почти никто не пришел. Сады, огороды, лето... Получается, не пришли внуки и правнуки солдат Победы. Не пришли сами и не привели своих детей! Тревожные симптомы прерывающейся памяти...

- Какие первоочередные задачи Вы ставите перед собой, уже будучи в священническом сане?

И хотя православие — становой хребет государства, сформировавший когда-то нашу нацию, нынешние православные, увы, не знают своего Православия. Даже среди, казалось бы, воцерковленных людей распространяются мифы и суеверия, что уж говорить о более широкой аудитории. Незнание основ христианства, его сути.

- Мне довелось опросить 75 человек, в основном представителей интеллигенции, и только один из них знал Десять заповедей...

- Поэтому прежде всего, это должны быть просветительские и миссионерские направления. В воскресную школу сейчас ходят, стыдно сказать, три человека. Конечно же, богоборческий период не мог пройти бесследно, девальвировано понятие греха, более того, грех становится нормой. Конечно, люди и раньше не были идеальны, но при недевальвированной системе ценностей они понимали, что грешны. Просили помощи у Бога. Без молитвы не начиналось никакое дело. Сейчас происходит все наоборот, людям системно объясняют, что грех, на самом деле, не грех, а свобода самовыражения. Пресловутый пример — с гомосексуализмом. Якобы многообразие мира... А раз нет греха, следовательно, не нужно и покаяние. Кому свойственно грешить и не каяться? Только бесам. То есть сейчас идет процесс осатанения. До Антихриста еще надо «дорасти», его надо принять в свое сердце. Помните, когда Ной построил свой корабль? Тогда, когда люди были таковы, что «все мысли и помышления сердца их были злы во всякое время» (Быт. 6:5). Люди укоренились во грехе, и уже не было надежды на Покаяние. И Господь прервал...

- Закончить разговор хочется словами греческого митрополита Месогейского и Лавреотикийского Николая: «кто хочет стать современным человеком, адекватным ХIX веку, должен стать священником. И если бы ему предстоял выбор, кем быть: президентом страны, самым богатым человеком в мире, великим ученым или священником на кладбище в какой-нибудь деревне, он выбрал бы последнее. Быть священником в обществе, которое не признает Бога, которое ругает Церковь, глумится над именем Господа... И лучшее оружие в этой борьбе — почитание Бога и святость Церкви».

Беседовала Ольга Рудакова.

Дьякон —

это первая ступень священства, затем идет пресвитер (священник, иерей) и высшая степень — епископ (архиерей). Согласно Уставу Церкви, принимающий сан проходит «ставленническую» исповедь перед епархиальным духовником за всю свою жизнь и дает священническую присягу. После этой исповеди духовник сообщает епископу достоин ли ставленник принять священный сан. Таинство совершается во время Литургии после освящения Святых Даров. Ставленник трижды обводится вокруг Престола, целуя его углы, затем встаёт перед Престолом на колени и кладёт на него свою голову, на которую архиерей возлагает омофор и свои руки (отсюда и название — рукоположе́ние), что означает возложение рук Христа, читает особую молитву. Епископ молится об избрании человека священнослужителем при незримом присутствии Господа.

Затем архиерей вручает рукоположённому необходимые для его служения атрибуты (поручи, орарь и рипиду) и провозглашает «Аксиос!» (греч. ἄξιος — «достоин»), на что священники, хор и все присутствующие тоже отвечают троекратным «Аксиос!» Этим возгласом церковное собрание и община свидетельствует о своём согласии на рукоположение достойного ставленника.